Ещё не отгремели взрывы. Ещё не подписан акт о безоговорочной капитуляции Японии на борту американского линкора «Миссури». Ещё не завершилась крупнейшая в истории человечества война. Но уже зарождалась новая, впоследствии названная "холодной". Зарождалась в пекле Второй Мировой.

Только 23 мая по требованию СССР и США английские власти арестовали германское правительство во главе с гросс-адмиралом К. Дёницем. Очевидно, русские коммунисты стали представлять для Британии куда большую опасность, чем нацисты, которые в конце войны целыми ротами ровным строем шли сдаваться в плен англо-американским союзным войскам. И те их принимали с распростёртыми объятиями... За годы Второй Мировой войны вооружённые силы Великобритании потеряли 370 000 человек. Много это или мало? Как знать. Было такое государство, что понесло потери несравнимо большие... Но всё это было безразлично для Британской империи. Третий Рейх пал, но выстоял Советский Союз. Тоталитарное государство с имперскими амбициями. Он его ненавидел. Ненавидел давно и так, как только мог ненавидеть. Непреодолимая вражда морской и континентальной державы, вечная борьба суши и моря, начавшаяся ещё со времён Рима и Карфагена. И нет победителя. Есть только антагонизм, зародившийся ещё на заре обеих империй. И ненависть, сжигающая изнутри. Или зависть? К чему зависть? К огромным территориям? Ресурсам? К народу, способному возрождаться из пепла? Всё может быть. Он не понимал, как эта страна восставала, где брались силы для борьбы, где?! Почему никто так и не смог стереть её с лица земли? Кто только ни пытался её уничтожить: монголы, поляки, литовцы, французы, немцы, англичане... Ан нет. Не погибала она. Не хотела исчезать. Как чёрт сидела на своих необъятных просторах и грозила иссохшим кулаком. Политая кровью, измученная, почти уничтоженная... Она восставала на зло всем. На зло каждому своему врагу. И восставала с такой силой, что весь мир сотрясался. Дрожали доминионы, волновались метрополии, оглядывались империи... Это бесило.

Взгляд медленно бежал по исписанным стенам Рейхстагам. "Русские..." "Дошли до Берлина!", "Сталинградцы в Берлине!", "Победа!", "За Родину!" - корявые и выстраданные строчки, написанные дрожащей рукой. Победа. Это слово витало в воздухе. Его сладкий и одновременно горький аромат кружил на улицах взятого Берлина. Победа. Одна для всех, но приходилось вымученно признавать: всё же она была русской. Это впоследствии западная пропаганда заголосит, что победили союзные силы! Именно они сломали хребет фашизму! И станут скромно умалчивать правду, словно пугаясь её. Пытаясь заставить будущие поколения забыть истину. Забыть 53 миллиона погибших людей: на фронтах, в тылу от бомбёжек и голода, в концлагерях... Британец стоял напротив входа в разрушенный Рейхстаг и судорожно жевал фильтр сигареты. Он курил много, даже больше обычного. Вот оно, логово нацизма, разрушенное и покорённое. Покорённое большевиками. Юноша глубоко затянулся и выпустил изо рта тонкую струйку дыма. На его лице виднелась усталость. На теле ныли пулевые и осколочные ранения. Экономика страны страдала. Пошатнулся авторитет метрополии. Это очевидно. Он опять зажевал фильтр. И безразличным взглядом наблюдателя скользил по надписям, покрывавшим стены Рейхстага: "Дошли до Берлина!", "Сталинградцы в Берлине!", "Победа!", "За Родину!" - корявые и выстраданные строчки, написанные дрожащей рукой... И кровью вписанные в Историю.

Безразлично. Не его подданные. Война окончена. Они победили. И они вершат судьбы всей Европы. В их руках будущее миллионов людей. И вновь ненависть, зависть и самообман. А ведь в воздухе так сладко витал запах победы...

Отредактировано England (30 Ноя 2011 23:06:00)

Берлин теперь наводил на Альфреда определенно не самое приятное впечатление. Какое-то уныние и скуку, что ли. Даже нет, не так: формально и визуально, это место ему более не было интересно. В перспективе - соучастие в его восстановлении же напротив, было весьма привлекательным дельцем. И, признаться, Джонс хотел плюнуть на все эти официальности и поставить всех перед фактом, мол: "Я берусь за Берлин", но... Все же да, он обязан вести себя дипломатически. К тому же, это не демократично, поступать подобным образом. Не хотя и не желая это принимать, США все же понимал, что таки да, СССР определенно внес свою лепту в исход Второй Мировой Войны. Неплохой. Ладно, большой. Ладно, внушительный! Как, впрочем, и сами Штаты. А, значит, стыдиться ему нечего, право голоса более чем оправдано и присутствие на собрании... Ах да, Англия. Как же он мог позабыть о нем? Совсем уж нелепо выходит, Альфред выставляет себя ну уж слишком погано. А ведь оно не так. Просто... как объяснить медведям, вроде СССР, или, положим, чаехлебу Китаю, да и той же Англии(которая, впрочем, недавно находилась в аналогичном положении), что он, Америка, не мог вот так вот бездумно вступать в войну, когда это угодно панам русским - он еще не забыл те недавние страшные вечера в голодающей стране, кризис, в котором пребывал не один месяц, его последствия и все такое - как объяснить это коммунистам со страной идеологией, которые от царизма-то совсем недавно (впрочем, "недавно",  есть понятие относительное) отказались? Сюда, конечно же, можно приписать еще некоторые исторические и территориальные факторы, но да разве Альфреду есть смысл их вспоминать? Как казалось мужчине, меньше всего его собеседники будут копать именно эту тему, когда есть иные насущные проблемы. Ведь его планы на данные годы, и войну в частности, отличались с тем, что видел СССР, Восток, да и, чего клеветать, даже Европа. К слову, все же планы Америки "на мир в целом" значительно отличались от общепринятых. Но не думайте, ничего такого! Всего лишь демократия, как залог успешного и счастливого будущего. Предпочтительно - мира.
Впрочем, копать так глубоко и подробно не было желания. И цели, собственно, другие. Ибо Альфред вспомнил, что, кажется, кое что сделал не так. Причем вспомнил случайно, уже даже и не помнил, как именно.
Как там говорил Брагинский? "Победа была достигнута мною, конечно же, благодаря Вашему вкладу, мы хорошо потрудились вместе..." или как-то так... Ну да. А я что сказал?Он уже зашел в здание (было даже немного жаль, что целое  - для эпичное это было бы превосходным дополнением), где сейчас должны были быть его "союзники" - Англия и СССР. Сказать честно, сейчас Америка думал о чем-то своем, но по воле случая и плохой акустики услышал все, что было сказано товарищами. Было даже немного странно - он почти не опоздал и, видимо, ничего не пропустил. Зато, кажется, кое что вспомнил. А Артуру-то я что сказал? Что СССР рад своей победе... Кажется, я упустил пару слов. Ну да ладно, с кем не бывает. Оно же так и есть? И, признаться, это воспоминание США не обрадовало - он, по идее, замутил что-то не очень хорошее. И, если верить тому диалогу, что он успел услышать - это могло привести к печальным последствиям, которые лично ему были бы крайне невыгодны. Значит, что самому это и придется исправлять, сыграть в паиньку хоть немного... Вот поэтому Альфред и не любил все эти передавалки. Ладно. Претворится, что не слышал.
Америка совершенно спокойно открыл дверь, прошел в зал, где заседали недавние союзники, и прошел к столу. Обратил внимание, где сидит Иван. Не церемонясь, поставил один стул за другой конец стола, напротив русского, и сел, словно ничего не случилось. Вообще. А точнее как - случилось, но он все что от него зависело сделал. И по виду блондина было нетрудно догадаться, что переубедить его - задача практически неосуществимая.
А Артур, смотрю, еще более мрачный, чем обычно. С некой долей удовольствия отметил Джонс, представляя, что творится в голове у Англии. Вид же Брагинского его не столь радовал. Нетрудно догадаться, что русский явно не в восторге ни от присутствия американца, ни от всего, что с ним связано.
- Ещь, ну что, товарищи, рад вас видеть! - устроившись-таки за стулом радостно заявил Америка с совершенно невозмутимым и даже счастливым видом. - Я вижу, что вы уже отблагодарили друг друга за помощь в проделанной работе. Что же, тогда и я скажу: я рад, что мы сработались таким хорошим образом, и понимаем, что главная наша сила - командная работа! Спасибо вам, теперь на Земле царит Мир.- вдохновленно продолжил американец, который умел закатывать волнительные речи. - Но, собственно, я здесь не затем. - он устремил взгляд на Англию. - К слову, Артур, мы останемся здесь еще на некоторое время. У нас здесь много дел. - после вновь "ко всем" присутствующим. - Ну что, начинаем обсуждение - что с Германией-то делать? - он дал понять, что остальное - а именно выяснение отношений - не играет никакой роли, и вообще - тут дела вершат.
Альфред, потерпи немного. Помни, сейчас ты типичный американец, введи себя типично. Остальное подождет. Главное, "не убей Брагинского".

- Не собираетесь обратно, очень жаль, странно слышать от тебя сие Артур, друг мой. Фашистские орлы весьма не плохо «разукрасили» лицо твоей страны и я думал, что ты всенепременно отправишься к себе, дабы помочь своим подопечным с восстановлением. Я слышал многие твои военные объекты были уничтожены, так жаль.
Сердечно произнес Иван, в некотором роде, в бытность империей он ни раз мечтал «разукрасить» благостную мину этого англицкого джентльмена, да так, чтобы тот прекратил свои захватнические операции на востоке и юге, и покинул мировую арену. Посему, самыми любимыми для Брагинского докладами были те, в коих упоминалось, как не сладко приходиться англичанину в его мягкой кроватке во время фашистских вылазок. За это он от души поздравлял Людвига и Гилберта, а потом материл за то, что те решились на военный поход против него, да если братья сказали, что желают направить  свою мощь на США, Брагинский им бы даже дорогу показал, да гостинцев собрал. Русский весьма сердечно «любил» англичан и американцев, первого за снобизм, а второго – за наглость. Да его геноцид с племенами, что населяли Америку куда значительнее нежели фашизм, хотя бы по количеству жертв. В далеком 41 чувствуя, что братьев-фрицев «занесло» Иван, плюнув на предрассудки, предлагал европейцам остудить «пыл горячих немецких мужчин» и ежели, все действовали бы сообща, то таких масштабов катастрофы можно было бы избежать, но нет, нет эти трусы предпочли притвориться «слепо-глухо-немыми», очень правильная тактика, ничего не скажешь. Да ежели в русской деревне начинался пожар, то все жители бежали его тушить, ибо понимали, чем это может обернуться. Сила в общем согласии, если каждый будет прятаться «по тараканьи» в уголку и «утешаться» тем, что его не заметили, то враг может запросто бесчинствовать сколько душе угодно. Так вот, до самого 42-го он не получил ни единого сообщения, все ждали, трясясь под тысячью одеял, читали свежие выпуски да пожирали бутерброды с маслом, в то время, как его люди и соседи перешли на «воздухопитание». Брагинский не готовился к миру, ибо понимал, что позора немцы не допустят и захотят скорее погибнуть, чем так просто сдаться. Сильный народ и соперник, не преклонит головы своей перед неприятелем. Как же за эти несколько лет Брагинский их от души материл, сколько нового бы узнали про себя лично, фашисты. Были придуманы сотни планов мести, и все же освободив своих сестер и, наконец, достигнув победы, русский осознал их ничтожность. Ах да, как только он отогнал фашистов с своих территорий, к его Победе стала примазываться всякая мелочь. Да, что знал, сидя на своем континенте великий истребитель исконных народов Альфред или же его драгоценный братец, обожавший такого же рода развлечения. Европа понесла огромные потери, Брагинскому даже было жаль Феликса. Кого кого, а поляка Брагинский недолюбливал от всей широкой русской души за ту интервенцию, годы проходят, а чувства не ржавеют, как говориться в одной песенке. А увидев его, бледного и оголодавшего, русский пожалел его, впервые, да погнал фашистов обратно к их территориям.
«Крах. Вот, что ты сейчас чувствуешь Людвиг. Не удалось Вам отомстить за тот позор в первой мировой. По хорошему, счета Вам могут выставить лишь те, кто пострадал. А эти двое трусов, толком и не пострадали. Стервятники слетелись, не видать Сталину дружбы с Европой и прочими ее прихлебателями. Чтож, постараюсь отбить солидный кусок, да я до сих пор зол, но не настолько чтобы стирать их с лица земли. Главное восстановить пути сообщения и жизнь, а уж потом….»
- Нет, что ты. Больно нужны они мне в Союзе, отравлены бедняги, капиталистической заразой, коим распространителем, является твой драгоценный родственник….
«Вспомнишь …… - вот и оно…»
Альфред был полон жизни, и хотел покомандовать, вот только, как бы на данный момент, тем кем мог бы поруководить американец, нет. Впрочем, сей милый образчик дерьмократии, где каждый, найдя земельные богатства, приватизируя их, объявляет себя их хозяином, весьма не плохо справлялся с ролью верховного. Однако стоило его любимцу, Сталину посетить сих милых руководителей, как те вставали по стойке смирно, небось внутренне материли и желали товарищу Сталину разной хвори, вроде псориаза или же импотенции, но вставали. Вот за этим было смешно наблюдать. Хоть изойдитесь за спиной его в своей желчи и ненависти, а когда Он появиться, вставайте и замирайте, иначе худо будет.
Тем временем прорыв водоканала случился, американец не хотел умолкать и что-то вещал, и чем дальше он говорил, тем больше мечтал Брагинский о том, чтобы Альфред внезапно потерял голос.
- Разумеется, товарищ Альферд, мы поговорили, и я заметил, что ваша миссия закончена и Вы можете спокойно возвращаться к своим подопечным, дабы заняться процессом восстановления, я слышал, твоя экономика в опасности, так вперед к ее спасению, и да, милый мой товарищ, когда наконец, ты заплатишь мне за аренду Аляски, не думай что я забыл об этом. Проценты набежали серьезные, посему в моих интересах, дать тебе восстановиться и, наконец, провести взаимозачеты, да и вообще хорошо бы рассчитаться по всем этим экономическим делам в ближайшие несколько лет.
Миролюбиво и чуть шутливо произнес Брагинский, он прекрасно знал сколько кому должен, а уж сколько должны ему, помнил отлично. В результате сложных математических расчетов, выходило так, что свой пуд золота и Аляску он мог получить обратно.
«Космос. Мои ученые потрудились на славу, Вы у меня еще попляшете, думали уничтожили меня в начале века. Ха, кишка тонка.»
- Позвольте напомнить товарищи, что мы должны наказать Германию таким образом, чтобы Вы не повторили своих прошлых ошибок, во время ее раздела в Первую Мировую. Надеюсь, не нужно напоминать о том,  к какому результату привело ваше деление?
Вопрос, скорее риторический…
- Нет?! Ну, так вот, я о том, что вся восточная и южная сторона, в том числе и вся Пруссия должна отойти под мое начало. Ибо потери западной Европы, ничто по сравнению с восточной.
«Ты мне будешь должен Людвиг, я спасаю твоего дурного братца, от этих разбойников с большой дороги….»
- Таким образом под ваше начало попадут западные земли, которые я рекомендовал бы Вам отдать Франциску и его соседям. Так, ты мой милый Альфред, точно стал бы героем. А ты, друг мой, прослыл истинным джентльменом во всем мире. Только подумайте, какие перспективы, к тому же территориально, Вы бесконечно далеки от сего места, точно, передайте территории под присмотр соседей, а сами контролируйте их. Вопросы, комментарии…

- ...Я слышал многие твои военные объекты были уничтожены, так жаль. Артур смерил Россию холодным взглядом, как могло сперва показаться. На самом деле, если приглядеться, он был полон презрения и тихого бешенства. В словах русского читалась тонкая и искусная насмешка над Британской империей. До боли знакомо! Не раз и не два эти государства сталкивались друг с другом в процесса территориальной экспансии. Скажем, Семилетняя война или Англо-афганские войны, где дипломатические ведомства обеих стран буквально соревновались в "остроумии", хитрости и коварстве. Хмыкнув и искривив губы в хмурой усмешке, Англия произнёс: - Кто бы говорил. Мне хватит и сил, и средств, а вот ты, посмотрим ещё, сумеешь ли восстать из пепла или нет. Юноша чуть повёл плечами и увёл хитрый насмешливый взгляд в сторону. Весь мир понимал, что наибольшие разрушения понесла ни Польша, ни Франция, ни сама Германия, а Советский Союз. Такой огромный и безграничный, но в середине сороковых такой разрушенный и опалённый, полный гари и мёртвых тел сынов своей Родины. Великобритания же вышла из этой войны с потерями несравнимо меньшими: как материальными, так и человеческими, но ещё неизвестно, чем бы всё закончилось, если бы операция "Морской лев" была реализована. В этом случае Кёркленд был готов пойти даже на сепаратный мир, переступив через своё непомерное самолюбие ради сохранения независимости Британии. После нападения Германии на СССР Черчилль, раздражённый советским послом Иваном Майским, требовавшим помощи большей, чем могла предоставить Великобритания, и недвусмысленно намекавшим в случае отказа на возможный проигрыш СССР, заявил: "Вспомните, что ещё четыре месяца назад мы на нашем острове не знали, не выступите ли вы против нас на стороне немцев. Право же, мы считали это вполне возможным. Но даже тогда мы были убеждены в нашей конечной победе. Мы никогда не считали, что наше спасение в какой-либо мере зависит от ваших действий. Что бы ни случилось и как бы вы ни поступили, вы-то не имеете никакого права упрекать нас." Здесь премьер-министр слукавил: уже после войны он признал, что для захвата Великобритании Гитлеру хватило бы 150 000 солдат. Однако "континентальная политика" Рейха требовала сначала захвата большей части самого большого материка - Евразии.

- Больно нужны они мне в Союзе, отравлены бедняги, капиталистической заразой, коим распространителем, является твой драгоценный родственник… "Язвишь, сукин ты сын." Англичанин неодобрительно вскинул брови: для него эти слова являлись таким поразительным бредом, что даже комментировать не хотелось. Что уж взять с него, большевика проклятого. "Гори в Аду, Брагинский! Кто, как не ты, своими утопическими идеями о строительстве коммунизма будоражил умы людей в начале века. Сколько бунтов, протестов и стычек пережил мир! И всё из-за бреда каких-то варварских азиатских орд, засевших в Восточной Европе и Сибири. Тьфу! Как только выжить-то сумел в Гражданскую войну, не понятно." В развал России свою лепту вносил и сам англичанин, стремясь разрушить, поделить некогда великую державу и оттяпать себе, желательно, Сибирь. Только-только на политической арене выступала блистательная Империя, как вдруг она превратилась в нищенку, ободранную и оплёванную. Человек человеку волк, а уж страны тем более. Вся Европа бросилась топить павшее государство, прикрываясь благими намерениями. От развала Российской империи содрогнулся весь мир, он содрогнётся и в 1991 году, когда исчезнет Советский Союз. За всё своё поистине долгое знакомство с Брагинским Артур до сих пор не мог понять, за счёт чего тот постоянно восставал буквально из праха и откуда брались у его дикого народа силы на борьбу. Этого понять не мог никто.

Ещё союзники, но по факту уже противники, расселись по своим местам. Англо-саксы с одной стороны, русский - с другой. Но обсуждение как-то с самого начала не заладилось, вместо этого пошли обоюдные препирательства и соревнования в язвительности. Кажется, война не прошла даром: Брагинский сошёл с ума! - ...я слышал, твоя экономика в опасности, так вперед к ее спасению, и да, милый мой товарищ, когда наконец, ты заплатишь мне за аренду Аляски, не думай что я забыл об этом. Штаты незамедлительно парировали. Англия же наклонил голову и провёл рукой по лбу, тяжело вздохнув. "Они бы ещё 18-ый век вспомнили. Что за бред! Аляска, долги, аренда... Он же сам её продал, не в силах контролировать эти территории, а теперь ещё какие-то претензии выставляет. Брагинский точно на голову шарахнулся, если считает, что американская экономика сейчас в упадке." Британец исподтишка неоднозначно скосился на Альфреда. "Вот собака американская, отсиделся у себя на континенте, тогда как Европа пылала. Ему выгодно, конечно, только карманы себе набил. Ну, что ж, теперь будешь мне помогать. Я ещё стрясу с тебя не только кредиты." Кёркленд, конечно, любил брата и зачастую поддерживал его, но со своим не самым лучшим характером ничего не мог поделать: ядовитый и грубый джентльмен, отличающийся хитростью, лукавством и злопамятностью. Именно поэтому в адрес американца подчас и сыпались различного рода оскорбления, сейчас же приправленные острым чувством зависти что ли. - Слушай, Брагинский, если так судить, то ты всей Европе должен за национализированные большевиками иностранные предприятия у себя. Мне, в том числе, да и царские долги никуда не делись. Помни об этом, - голос Кёркленд прозвучал сухо и строго. Он всегда хорошо умел считать не только свои, но и чужие денежки, а уж эту черту в лучшем виде перенял и его некогда обожаемые Соединённые Штаты.

- Позвольте напомнить товарищи, что мы должны наказать Германию таким образом, чтобы Вы не повторили своих прошлых ошибок, во время ее раздела в Первую Мировую. Надеюсь, не нужно напоминать о том,  к какому результату привело ваше деление? Так и появляются исторические мифы, захватывающие умы людей. Кто-то говорит одно, другой - противоположное, третий - ещё что-нибудь, а правды-то и нет. Увы, она подчас теряется среди потока политических искажений и идеологических поправок. Герои падают с пьедесталов, на их место ставятся угодные персонажи. Кто-то может назвать Англию подонком. Кто-то скажет, что он конченный подонок. Но это не так. Трудно признавать, очень трудно, особенно, когда не самая приятная тебе личность озвучивает правдивые вещи. Артур закусил нижнюю губу, внимательно посмотрел на Брагинского и - увёл взгляд в сторону. Иван, конечно, поймёт его. Они часто угадывали шаги друг друга в дипломатических сражениях, с превеликим удовольствием любезно подставляя ножку, как только это было возможно. "Конечно, тяжёлые для Германии условия Версальского мира, например, выплата репараций и ограничения на вооружённые силы, и перенесённое ею национальное унижение породили реваншистские настроения, которые стали одной из предпосылок прихода к власти нацистов, развязавших Вторую мировую войну. В его словах есть правда, но раздел..." Кёркленд нахмурился, облокотился одной рукой о стол, подперев голову кулаком, а второй слегка взмахнул ладонью. - Какой нахрен раздел?! Ты вообще понимаешь, что базаришь, Брагинский? Отторжение земель от проигравшей страны так же естественно, как волны в море! В одном ты всё же прав, Версальский договор, конечно, как раз и породил все эти реваншистские настроения у краутцев*. Но и ты далеко не безгрешен. Вспомни-ка, как там дядюшка Джо якшался с Гитлером в конце тридцатых годов, а? Память отшибло? Или пакт Риббентропа-Молотова весь остальной мир выдумал? Я ведь знаю, ты не всё опубликовал, и где-нибудь в архивах Кремля обязательно хранится что-нибудь да интересное по этому вопросу... Англия лукаво улыбнулся, посмотрев на Россию хитрым взглядом. Он умолчал одну важную деталь, которая всплывёт в ноябре 1945 года. Немецкий оригинал текста дополнительного протокола к пакту Риббентропа-Молотова был уничтожен во время бомбардировки Берлина в марте 1944 года, но его копия на микрофильме сохранилась в документальном архиве МИД Германии. Карл фон Лёш, служащий МИДа, передал эту копию британскому подполковнику Р. С. Томсону в мае 1945 года. (Публично речь о секретных протоколах впервые будет поднята на Нюрнбергском процессе: гитлеровцы построят на этом факте линию защиты.) Теперь англо-саксы могли смело обвинять Россию: у них (а точнее, у Британии) в руках находились неоспоримые доказательства. Сам пакт был опубликован немедленно после подписания, информация же о дополнительном протоколе держалась в строжайшем секрете. - Это ты ведь не смог защитить Восточную, хоть тебе и доверили ее охрану. Тебе. Англичанина аж всего передёрнуло. Он вопросительно вскинул брови и осуждающим взглядом окинул Америку. "Ты что несёшь, дебил? Какая ещё охрана Восточной Европы?..." - но тут же быстренько забыл, что за ерунду, на британский взгляд, выпалил янки, и принял хмуро-надменное выражение лица, с которым его так часто можно было видеть на всякого рода переговорах. В период Pax Britannica вторая часть явно отпадала, уступая место исключительно гордыне. Кёркленд ещё раз посмотрел на брата, но уже, скорее, обеспокоенно: голос американца абсолютно не вязался с тем надуманным образом, который он на себя принял и каким хотел выглядеть перед окружающими. Серьёзный, грубый, низкий - это тон даже не дипломата, а... "Агрессора?" Артур широко раскрыл глаза от удивления. "Нашёл тоже место, дурачьё." Британия негодующе прищёлкнул языком и удручённо покачал головой. "Янки, как ты можешь забывать, что тебе ещё воевать с ним против Японии." Америка его не услышит, но так хотелось, чтобы Альфред вдруг обнаружил в себе телепатические способности и прочитал мысли брата.

- Таким образом под ваше начало попадут западные земли, которые я рекомендовал бы Вам отдать Франциску и его соседям. Здесь британец не выдержал. Он подскочил со своего места и, глядя прямо в глаза России, произнёс: - Ты вправе требовать себе большего "куска": признаю, огромную лепту в победу над Рейхом внёс именно Советский Союз, - но это вовсе не даёт тебе права распоряжаться судьбой всей Европы! Артур вновь занял своё место, чуть ближе пододвинувшись к Соединённымм Штатам: скорее, в целях безопасности. Ему казалось, что Альфред сейчас был на таком взводе, что мог плюнуть на дипломатию и нормы поведения и вцепиться в глотку Брагинскому. Начнётся мордобой, за ним последует всеобщее осуждением Америки, падение в глаза общественности и так далее по списку. Да и, в отличие от Джонса (хотя он это тоже осознавал), Англия прекрасно понимал: сейчас сильнейшая армия в мире - Красная Армия. Советская Армия, прошедшая от Бреста до Берлина. Закалившаяся в боях под Курском и в Сталинграде. Стыдно признаться, но Кёркленд знал случай, когда советские полки, радуясь победе, начали стрелять в воздух. Решив поздравить своих союзников, они отправились в соседний англо-американский лагерь, но, добравшись до него, никого не обнаружили. Нашли же доблестных вояк в ближайшем замке. Их ответ был таков: "А мы думали, вы на нас наступаете..." Большего и не надо. Европа, действительно, боялась, что советские войска двинутся дальше.

Артур улыбнулся: ему явно понравилось, как Америка поддел "союзника".- Мы же сами разберемся, иначе капитализмом еще отравишься. Британец хмыкнул и недовольно проворчал себе под нос: - И зачем вообще что-то выделять этой винной морде? Не понимаю. Акт снисхождения победителей?... Однако против воли своих лидеров не попрёшь. Артур облокотился обеими руками о стол, скрестил пальцы в замке и уложил подбородок на эту своеобразную подставку. - По-моему, вы всё же забыли, что в Ялте уже пришли к общему мнению по поводу оккупационных зон: Советский Союз - Северо-Восток, включая Пруссию, Великобритания - Северо-Запад, Соединённые Штаты - Юго-Восток, Франция - Юго-Запад. Осталось, разве что, точнее определиться с землями, которые войдут в каждую зону, и секторами Берлина.
_________________________________________________
*краутц - британское прозвище немцев во Второй Мировой войне (в России - гансы, фрицы и т.д.).

Отредактировано England (5 Фев 2012 00:37:39)

Американец тихо закипал, но это вот-вот обещало стать чем-то громким. Пристрелить русского - да, он бы мог, но сам об этом же пожалеет, еще не время напрямую калечить. Высмеять его - боже, это можно сделать в любое время суток, да и Ваня сам справлялся с этой функцией "на ура". Проигнорировать - нереально, ибо оно..ну.. как на такое можно промолчать? Альфред сомневался, что даже Артуру это удастся. А все же, факт остается фактом: Иван бесил Джонса так, как никогда не бесил.
Заткнись же, тварь. Можешь считать, война между нами - вопрос нескольких дней, но зачем ты выставляешь себя идиотом? Скрепя зубами думал Альфред, понимая, что его раздражает даже то, что русский не помнит собственных же сделок, что, по сути, являлось его же унижением. В принципе, оно и не удивительно: Брагинский задел тему, которую не любил Джонс. Не то, чтобы она являлась слишком больной, просто... чья бы корова мычала. Одно дело, если бы это сказал Франция, а другое - Русский, который даже не знал, чего стоило Альфреду данное истребление своего народа, насколько больно было ему самому и что он, двух-летний малыш, вряд ли понимал, почему Новый братик Англия и дядя Испания с дядей Францией убивали его жителей. Не понимал, почему у него так болтли все тело, в горле застрял ком из слез. Эти неприятные воспоминания заставили блондина прищуриться и сжать кулаки. Нет, бить он никого не планировал. Вроде.
   Взгляд как-то непроизвольно устремился на Артура. О, он, несомненно, по одному лишь выражению лица поймет, что испытывает Альфред. Больше не поймет никто, потому что того Америку, в будущем - величайшую державу, видел только Британия. Тогда еще Великая Британская Империя. В тот странный период именно Он держал Альфи на руках, когда ребенок смотрел на него своими большими голубыми глазами и, держась за сердце, спрашивал: "Братик, что вы Делаете? А зачем? Почему мне так.. больно? Братик Англия, расскажи мне!". Знал ли это Иван? О, ну что вы! Он и не подозревал о подобном - его мозги атрофировались до такой степени, что. кажется, даже элементарная логика покинула его. Ребенок не мог сам сделать подобного, ну и обвинения Ивана... Что же. Не в американский огород камень. И пусть таки да, у Советов сейчас сильнейшая, хоть уже и не такая уж и крупная(и все равно огромная!), армия, и что да, если бы американские войска воевали бы с русскими, то непременно бы проиграли, но... Армия - единственное, что было у Иванушки. И пусть Альфред будет тысячу раз не прав, пусть будет самым большим злодеем или подонком - он не был готов признать, что в его "союзнике" было что-то еще. Душа, ч то-ли. Тот сам ничего не делал, чтобы это показать. Даже Джонс, который уже сейчас был известен своими темными делишками, не играл подобным образом. Все же для него свое лицо хоть что-то значило. Что же, хорошо. Если ненавидеть подобным образом, то ладно, в открытую. Штатам, уже привыкшим к не самым честным играм и поступкам, это было не в новинку. Пусть же привыкает и Брагинский, если считает себя правым и чистым.
- Иван-Иван, негоже про Александра II забывать. Впрочем, твоему врачу палачу виднее. - американцу хотелось сказать гораздо больше гадостей, но он прекрасно понимал, что если даст себе волю - дело пойдет совсем худо. В конце-то концов, он - носитель демократии, и более не планировал вести себя подобно этому.. этому..большевику. По крайней мере, пока тот не капнул глубже.  Он себе пообещал! - К слову, почему ты так не любишь евреев, Брагинский? Или еврей - не есть геноцид?  - упс, собственное же слово было в миг нарушено. Ну а как тут удержаться? Геноцид - прекрасная тема для обсуждения со столь опытным в этих делах партнером! США улыбнулся, задушевно рассмеявшись. - Или ты с Германией соревновался в способах их убийства? Ну ладно евреи, а своих-то зачем?* - скорее риторический вопрос, ибо уже спустя несколько секунд Джонс перестал смеяться и успокоился, вернувшись до "вполне типичного Америки". Формально, разумеется: только сам блондин и знал, что на самом деле творится в его внутреннем мире. И не дай бог кому-то это увидеть - ослепнет сиюсекундно.
Ты меня еще обвини в том, что я в прошлом, будучи ярким подростком, использовал темную рабочую силу. Я молчу, что и за тобой были подобные грешки, разве что ты не "неграми баловался". Зато теперь им живется даже лучше, чем белому населению - я дал им все блага и свободу. Они теперь счастливы, все равны. Похоже, это тебе стоит перенять. А, впрочем, неси свои обвинительные приговоры и дальше. Тебе, с другого материка, "лучше" видно, как я мог забыть.
Кончено же, взгляды Британии были поняты, частично, может, даже приняты. Ведь блондин верно отметил: братец мог сыграть роль самого лучше в мире тормоза. И сыграл, пока русский вновь не заговорил о дележке.
Боже! И откуда в нем столько лосиной упертости! Очередной смешок подавлен, в то время как злость с новой волной поступила к горлу. Наверное, будь американец Германией или, положим, Швеций - встал бы и вышел, хлопнув дверью. Но так ведь он - Соединенные Штаты Америки! Ага, прям щас он так и сделает! Явно не самый подходящий момент (хотя рожа русича уже до коликов в желудке надоела).
И, словно в доказательство этому, как-то рефлекторно... сжал левое колено Артура. Незаметно, конечно, но мужчина это явно почувствовал. Благо, что тот сидел рядом и, скорее всего, ожидал подобной реакции от своего горячего братца. Секундный взгляд на бывшего пирата, словно говорящий: "Забей, ибо меня либо сейчас стошнит, либо я его убью". Первоначально и вовсе хотел достать оружие, но... С ним еще Японию брать. Лицо в грязь не уронить. И, помилуй Санта-Клаус, как-то с этим сосуществовать в Европе. От последнего даже плохо стало: подумать только - каждый день видеть эту рожу! Нет, определенно, данную функцию Американец оставит на брата, чье колено сейчас так мучительно сжималось (и это ничуть не смущало блондина - он за все платит и успокаивает себя, а умный, вроде как, Артур это ну просто обязан понять), и выработавшего иммунитет в адрес Брагинского, .
- Это все очень мило, но мы совершенно отошли от темы. - несколько секунд молчания. Рука отпустила колено брата, Джонс расслабился и твердо решил, что сейчас они быстро  решат свои дела и наконец разойдутся. Наивная мысль, но, тем не менее, такая радостная. Наверняка - для всех здесь присутствующих. - Мне нравится идея "4-ех сторон". Да и обсуждать-то нам особенно нечего: Артур уже сказал, что боссы  решили этот  вопрос. И что просто удивительно решили его фактически без противоречий и единогласно. Давайте же сделаем так, - светловолосый улыбнулся, вставая из-за стола, и достал из куртки небольшой сверток бумаги. Видать, карта или что-то в этом духе. - Начну с Германии, а Вы подхватывайте. - поправил очки и развернул бумагу, поставив ее посередине стола. Таки да, карта. И не пустая, к тому же - вон, обработанная. - Во французский сектор оккупации Берлина впишем Веддинг и Райникендорф. В американский - Нойкёльн и Кройцберг, Темпельхоф, Шёнеберг, Штеглиц и Целендорф. Британии достанется Шарлоттенбург, Шпандау, Тиргартен и Вильмерсдорф. Ну а тебе, Брагинский, как по заказу: Панков, Вайсензее, Пренцлауэр-Берг, Митте, Фридрихсхайн, Лихтенберг, Кёпеник и Трептов. - Джонс сел на свое место, все также  излучая радость и решительность. - А что делать с Австрией и ... прочими землями - думайте сами. То, что их делить будем по той же четверке - не дебилы Хотя в тебе, Иван, я уж очень сомневаюсь, сами понимаете. - парень достал из своего небольшого чемоданчика, который ранее оставил у стула, бутылку колы и, не обращая внимание на остальных, принялся ее мирно-любя попивать. А "союзники" пусть все сами решают - Артур и Иван явно оттяпают "своим" как можно больше, а если что пойдет не так - Джонс вмешается.
Да-да, давайте же, испепелите меня своими тяжелыми взглядами за то, что я пью колу. Один - взглядом из под густых бровей, другой - уже тем, что смотрит. А еще трубу пусть задействует, с хлеборезкой, ага. Альфред усмехнулся своим мыслям, ожидая дальнейшего развития событий.
_________________
* C 9 июля 1799 по 18 октября 1867 года Аляска с прилегающими к ней островами находилась под управлением Русско-американской компании. Однако после того, как в России было отменено крепостное право, чтобы выплатить компенсацию помещикам, Александр II был вынужден в 1862 году занять у Ротшильдов 15 миллионов фунтов стерлингов под 5 % годовых (73 млн долларов). Долг Ротшильдам надо было возвращать, и Великий Князь Константин Николаевич — младший брат Государя — предложил продать Аляску.
Кроме того, боевые действия на Дальнем Востоке в период Крымской войны показали абсолютную незащищённость восточных земель Империи и в особенности Аляски. Дабы не потерять даром территорию, которую невозможно было защитить и освоить в обозримом будущем, было принято решение о её продаже.
16 декабря 1866 года в Санкт-Петербурге состоялось специальное совещание, на котором присутствовали Александр II, великий князь Константин Николаевич, министры финансов и морского министерства, а также российский посланник в Вашингтоне барон Эдуард Андреевич Стекль. Все участники одобрили идею продажи. По предложению министерства финансов был определен порог суммы — не менее 5 миллионов долларов золотом. 22 декабря 1866 г. Александр II утвердил границу территории. В марте 1867 года Стекль прибыл в Вашингтон и официально обратился к госсекретарю Уильяму Сьюарду. Подписание договора состоялось 30 марта 1867 года в Вашингтоне. Территория площадью 1 миллион 519 тысяч  км² была продана за 7,2 миллиона долларов золотом, то есть по 4,74 доллара за кв. км. х)

**Еще более подробно (КЛИК)

***речь идет о сталинских репрессиях, ссылках и истреблению евреев 30-ых и далее годов. Известно, как Сталин относился к данной расе и как не желал признавать свое к ней причастие.
Здесь же: "Сталинские репрессии", "дело о враче", расстрел ученых, глав. военных(в частности из-за этого на момент начала ВВМ Союз фактически остался без опытных главнокомандующих) и интеллигенции СССР. Как это назвали  после: "Рабочий класс, не имеющий образования - ведущие Советской Идеологии и страны".
****речь идет о использовании  темнокожих африканцев в качестве рабов во время становления Северной Америки

Отредактировано United States of America (6 Фев 2012 23:57:01)

Да уж, таких «друзей» и врагу не пожелаешь, слишком много «неведомого имперского» оставалось в старине Киркленде, и «хамского» в этом малолетнем выскочке. Иван уже много раз успел пожалеть о своем решении не заниматься делами в «Новом свете», если бы он всерьез тогда начал работы по завоеванию территорий, то скорее всего малец не был бы таким «хамом», а может быть и не был вовсе, впрочем, русский был уверен что ему представится вскоре шанс ближе познакомиться с США, его нынешнее положение и боевая мощь вырвались на первые места, а дети, возвратившись с войны, вовсе не «лежат на печи», его народ сильный, а дух и подавно, в этом времени ты ничто без хорошего вооружения и научной мощи. Год за годом его Вузы выпускали и будут выпускать первоклассных специалистов в области науки, и он не допустит проникновения разлагающей заразы под эгидой США, которая несет людям полную деградацию. Его фильмы, разлагающие общество, никогда не будут показаны его детям. Слишком много этой свободы, которая превращает людей в животных потакающих своим низменным желаниям, не более того.
«Как только разграничим территории, стоит озаботиться постройкой «Железного занавеса», мои дети достойны светлого будущего, достаточно страданий, пришло время гордиться своей родиной и творить на ее благо. Нужно будет лично отобрать список литературы годной для чтения, жаль, что в Имперское время я так мало уделял сему внимания, а мои близкие вконец увлеклись иноземными культурами. Зачем? А все из-за писак, которые вместо того, чтобы нести людям свет, уничижали их и заставляли стыдиться своего отечества, уверен, им хорошо заплатили мои славные соседи.»
- Я то все помню, старина Альфи, твои крючкотворы весьма хорошо постарались, даже государя моего очернили, мертвецам то уже все равно. Но должок я из тебя выбью в этом или будущем веке, не сомневайся.
Довольно прохладно произнес Брагинский, он не боялся янки, его армия хоть сейчас могла пойти войной дальше, с удовольствием раздавая «пинки» налево и направо. Вот только ему не нужны были «чужие» территории, скорее уж хотелось возвратиться домой, да заняться некоторым переустройством внутренним, дабы заняться воспитанием «послевоенного» поколения, да и солдаты могли подхватить хворь твари демократской в застенках Европы. Не нужно его молодцам такого счастья, равно как и всяких излишеств европейских, когда есть свои фабрики и заводы.
- Я не люблю евреев? Неужели? Если бы я их «действительно» не любил, то на землях моих горели костры поболе тех, что устраивали наши славные герои дня, чью судьбу мы ныне решаем. А я взял, да присоединился бы к ним. И тогда, все Европе настал бы конец, а после и Азии, да и тебе Америка....
Светловолосый мужчина улыбнулся в тридцать два акульих зуба, он не чувствовал опасности, так, как курок его славного нагана мог выстрелить в любое мгновение, Иван не доверял «союзниками», не без оснований, и если бы кто из них и выкинул бы «коленцо», то территория Германии полностью досталась бы Брагинскому, ну он бы оттяпал от нее лишь восточные земли в воспитательных целях…
- О, кстати, а за что ты так не любишь индейцев? Слышал они до сих пор у тебя на «птичьих условиях», а старина Альфред. Как же так, в демократической державе и до сих пор такие пережитки прошлого. Тебе ли толковать о демократии.
Затем настала очередь англичанина, впрочем, Брагинского данная встреча уже не занимала, ему хватало «домашних» сцен.
- Твой братец, Артур, решил пофильярничать, собственно, я тоже знаю насколько сокращаются ваши имена. Надеюсь Вам обоим, дорогие мои, так же было неприятно это услышать из моих уст. Не Вам ни мне наша встреча не приносит райского удовольствия. 
Язвительно продолжил русский, его Сталин так же не переносил своих «союзников», как и он сам, лучше бы им было встретиться на поле боя, да не сдерживать себя. Старина Фрейд писал к чему приводит вечное «непотакание» собственным требам, так можно и стать пациентом проктолога.
- О, друг мой милый, давай проверим, обошелся бы я без вашей помощи али нет. Во всяком случае это победу мы с Сталиным выиграли честно и в единственном числе, ваши слабые попытки примазаться, действительно выглядят жалкими.
Брагинский продолжал веселится.
- Твои, как ты их славно называешь, «выродки» ничем не грязнее моих. Так что до скорой встречи в суде. А что до «закалачивания» злата, то тебе то и надо зарабатывать, земля тебе, прямо скажем, досталась убогая. Вот ты и злишься, что у тебя нет никаких полезных ископаемых, будешь до конца своих дней, водить экскурсии по своим землям, кичась былым могуществом. Тем не менее и Индия, как и все остальные уже больше тебе не позволяют забирать их богатства за гроши.
Русский мрачно улыбнулся, он отлично знал, что по сравнению с ним, он «богат», впрочем, паршивец Киркленд не раз с Францем приходили в гости в Сибирь, надеясь  отыскать выдуманных ими мужиков пьющими вместе с медведями водку, увы их ждал, полный провал. Как оказалось мужики умели стрелять, равно как и изъясняться.
- А ты милый друг, не помнишь, как верил что в Сибири моей «мужики спиваются», напомнить, чем все кончилось?
Утомительная беседа продолжалась, русскому надоели все эти разговоры и поэтому, он решил больше не пререкаться, а подойти ко всему как можно более объективнее. Наплевав, на то, что американский нахал, чертовски обаятельный и с деловой жилкой, мужчина решился больше не выступать и просто, внезапно, выиграть в каком-нибудь научном споре.
- Хорошо, мне тогда отходит вся восточная и западная часть Австрии, а Веной будем управлять сообща…

• Википедия распространенный источник, написанная информация искажает некоторые реальные факты. Вопрос Аляски до сих пор не решен, ибо в начале XX го века Америка отказалась возвращать ее тогда уже СССР, мотивируя юридической терменалогией (дескать с ней договор заключало другое государство), а после благодаря деньгам «умело переписала» историю под свои запросы. Сие не выдуманный факт, окончили бы Вы юридический факультет с углубленным изучением правовой истории России, знали бы о таком. И это, далеко не первая «исковерканная» информация.

"Так мы никогда ни о чём не договоримся", - хмуро думал англичанин, в пол-уха вслушиваясь в ехидства русского. Пускай-пускай тот злословит и радуется, Кёркленд-то знал свою выгоду: может, балом будет править СССР - хотя это мы ещё посмотрим, - но Британская империя выскочила из Второй Мировой войны, пожалуй, с наименьшими потерями из всех стран антигитлеровской коалиции. ...земля тебе, прямо скажем, досталась убогая. Вот ты и злишься, что у тебя нет никаких полезных ископаемых, будешь до конца своих дней, водить экскурсии по своим землям, кичась былым могуществом. Артур презрительно фыркнул и ядовитым тоном парировал, по сути, открытое оскорбление в свой адрес: - Чем больше у страны ресурсов, тем меньше у неё шансов на успешное развитие. Смотри на сырьевую иглу не подсядь, Брагинский, хах. Англия сказал это, скорее, из злости и желания досадить Союзу, и вряд ли он тогда думал, что его слова окажутся во многом пророческими. В то время мир ещё не знал, что наличие обширных и богатых земель ещё не залог успешного развития. Несмотря на научно-технический прогресс, в умах стран и людей крепко засело выверенное столетиями представление: чем больше территорий, тем лучше. Осознание ошибочности сего придёт позже... Уже во времена "холодной войны", что зарождалась в пекле Второй Мировой.

- А ты милый друг, не помнишь, как верил что в Сибири моей «мужики спиваются», напомнить, чем все кончилось? Артур насмешливо вздёрнул брови. - Может, и Восточную войну заодно вспомним, м? Как считаешь? Вообще этим двоим было что предъявить друг другу: за каждым числился целый воз претензий. Переговоры, если, конечно, таковыми их можно было назвать, продолжались...крайне неуспешно. Так ничего толком не решив по поводу Германии, они дружно переключились на другого немца - Австрию. С ним тоже было ничего непонятно. Лидеры стран обсуждали одно, а страны, являвшиеся во многом отражением воли своего народа, требовали другого и зачастую даже большего. "Хм, так вот оно как вышло, Америка и Советы не могут поделить западную Австрию. Прелестно. Просто прелестно," - с несколько флегматичным выражением лица подумал англичанин, искоса посматривая на младшего брата.

Англия давно уже успел обзавестись таким прекрасным качеством, как злопамятство. Он запомнил, на что пытался давить русский, каких болевых точек касался, что говорил. Можно было бы прямо здесь и сейчас раздуть скандал и вцепиться этому азиатскому большевику в глотку, но где тут здравый смысл и, главное, выгода? Только проигрыш и ничего больше. Кёркленд не желал отвечать пространными фразами, пытаясь вбить в эту отмороженную голову хоть толику рассудка. Они жили совершенно в разных мирах, руководствовались разными принципами и шли к разным целям. Если Америка, хоть и дурак и деревщина, которого свет никогда не видывал (по компетентному мнению англичанина), понимал его, и во многом они двигались в одном направлении, то Советский Союз следовал в абсолютно другую сторону. Давно известно, что Россия - это своеобразный феномен, который просто необходимо изучать, да и то можно всего не понять. Он прёт в одну только ему известную сторону. Идёт по трупам своих же детей, но...идёт же, как бы этого ни хотели славные и могущественные западные державы.

Кёркленд отпил немного прохладной воды из стакана и бросил задумчивый взгляд на часы. "Пора закругляться." Поднявшись со своего места, Артур слегка опёрся руками о крышку стола и спокойным, но довольно-таки требовательным тоном обратился ко всем присутствующим: - Наши, так сказать, переговоры окончательно зашли в тупик. Более тратить время на бессмысленные споры и болтовню я не намерен. Предлагаю завершить на сегодня. С этими словами он вышел из-за стола и, бросив на Штаты короткий взгляд, сухо добавил: - Ты со мной? Впрочем, ответ англичанину был очевиден: он давно уже ощущал, как пошаливали нервы американца и как ему уже надоел весь этот фарс. Кёркленд одел военный плащ и крепко запахнул его полы. - Приятно было пообщаться, - с нескрываемым сарказмом проговорил Артур, хмуро смотря на Брагинского, - Дату следующей встречи пусть обсудит наше руководство. Было бы хорошо скинуть на него и все вопросы о разделе германских территорий, иначе мы вряд ли когда-нибудь придём к консенсусу. С этими словами Артур вышел из кабинета. В коридоре он закурил и, чуть ли не грызя сигарету зубами в уголке рта, недовольно проворчал, обращаясь к идущему рядом янки: - Да что он себе позволяет!... Наверное, уже мнит себе властелином мира. Кстати, Америка, тебе же, вроде как, вместе с ним ещё воевать на Тихоокеанском театре? Справишься? Артур хитро улыбнулся, многозначительно посмотрев на брата. "Справится, иначе и быть не может."

Отредактировано England (7 Апр 2012 00:50:25)