Время: 1603 год, весна, довольно тепло, но есть есть вероятность дождя
Место: Кёнигсберг, площадь близ протестантской церкви, а дальше как дело пойдет.
Суть: Вот уже который (человеческий) год Пруссия живет под контролем Речи Посполитой. Господи, как же ему это надоело. Несмотря на то, что великие магистры приносили присягу польской шляхте, Пруссия постоянно отвергал свою зависимость от «какой-то там» Польши. Но дела складывались куда хуже для него самого. Еще в бородатом 1525 между пруссом и поляком был заключен договор, что если у Альбрехта прекращается мужская линия, то все государство входит в состав Речи Посполитой. После смерти великого магистра Альбрехта Первого, на его должность становится его 15-летний сын Альбрехт Второй, который мало того, что отставал в развитии, так ещё и по возрасту не имел права становится руководителем. Ситуация спорная, поэтому Польша, чтобы как-то разрулить дело, решил найти ему телочку познакомить с одной леди, которая с ним бы подружилась и, возможно, вошла бы в состав Речи Посполитой отучила немца бунтарить по любому поводу.
Игроки: Польша (17), Пруссия (14-15), потом Браденбург (14)
Игру начинает: Логично было бы Польше начать, но может и Пруссия
Цели: Польша – свести Браденбург и Пруссию.
Пруссия – подружиться с Браденбургом (это ж Берлин!), может быть и пофлиртовать.
Браденбург – проникнуться доверием к печальному положению Пруссии и как-то помочь ему.
Очередность постов: поэтапная, Польша приводит Браденбург
Рекомендации:
1) Статьи в википедии: Пруссия (герцогство), Альбрехт Фридрих (герцог Пруссии), Бранденбург (маркграфство), Бранденбург-Пруссия
2) Подсказка от меня
Брачное агенство "Polska" работает себе в убыток (Прус., Брад., Польш)
Сообщений 1 страница 3 из 3
Поделиться115 Апр 2012 22:07:24
- Всегда ваш OjiSan
- Зарегистрирован: 15 Окт 2011
- Приглашений: 0
- Сообщений: 5113
- Уважение: +144
- Позитив: +146
- Пол: Мужской
- Возраст: 34 [1990-03-06]
- Провел на форуме:
1 месяц 10 дней - Последний визит:
7 Фев 2015 00:06:15
Поделиться223 Апр 2012 15:08:23
- Вильно и Краков для нас, поляков!
- Зарегистрирован: 16 Окт 2011
- Приглашений: 0
- Сообщений: 291
- Уважение: +36
- Позитив: +4
- Пол: Мужской
- Провел на форуме:
2 дня 20 часов - Последний визит:
28 Мар 2013 07:47:43
Уже как полдня добрый люд боялся подойти к замку: оттуда раздавались нечеловеческие вопли. Орал запертый в комнате Феликс, орал караулящий его под дверью Сигизмунд. Литва в срочном порядке устроил себе каникулы и слинял восвояси, слуги попрятались по подвалам, все остальные по дальним покоям, так что поблизости не наблюдалось ни одной души, дружащей с головой. Польша плакал и умолял слабым голосом:
- Выпусти меня! Я есть хочу! Я замерз! Я умираю!
Сигизмунд стоял на своем:
- Ты знаешь условие...
У умирающего лебедя вмиг изменилось настроение и нашлись силы:
- Да как ты, курва, со страной обращаешься?! Говорил же я Баторию, что загубишь ты меня, свинья безмозглая! Бессовестный! Выдумал ереси всякой и над ребенком беспомощным издевается, душегуб!
Об дверь с грохотом ударилось нечто тяжелое. Должно быть, этот беспомощный ребенок угробил очередной предмет дубовой мебели. Сигизмунд разрыдался от изнеможения.
- Говорил же мне Баторий - Сигизмунд, брось ты это неблагодарное дело...
Дело в том, что прусская проблема довела благородное семейство Речи Посполитой до очередного скандала. Сигизмунд видел прелестную возможность присвоить новое государство, а Феликс видел заклятого белобрысого врага у себя дома. Его, разумеется, такой расклад не устраивал. Он предложил Главному сделку - заберем территорию, посадим на кол Байльшмидта, все довольны, все счастливы. Сигизмунд, сердобольный до ребятишек, сказал пасынку нет. И понеслась с утра пораньше.
Ближе к вечеру, ни нытьем, так катаньем, Сигизмунду удалось договориться с Польшей и посадить его за написание пригласительных писем.
- Готовь два конверта. Для пана Пруссии и для пани Бранденбург.
- Почему пани Бранденбург? - скривился Польша: еще одну немчуру у себя дома он не потерпит.
- А кто тогда, пани Галиция? - подло поиграл бровями Сигизмунд.
Упоминание о первой любви заставило Феликса вспыхнуть.
- Чего Галицию-то??? Белорусь вон пусть!
- Польша, родной, зараза, ты помнишь, что случилось, когда мы в последний раз попытались Белоруссию втянуть?
- А что случилось?! Ну, подумаешь, Литва наклюкался и поля нам подпалил, с кем ни бывает? Побесится и успокоится. О стране надо думать, об экономике, а не о Белорусях всяких!
Сигизмунд схватился за голову. Да, выросли его мальчики, стали интересоваться противоположным полом. Только вот одного в монахи посригли - Болеслав, будь он неладен! - и теперь то, что он должен был делать с бабами, он делал с мозгами своих Главных!
С горем пополам письмо для пани Брандербург было написано - рукой Польши под диктовку Сигизмунда. Письмо пану Пруссии Феликс переписывал не раз, не два и не три.
- Давай сначала! - диктовал Сигизмунд терпеливо. - Дорогой пан Байльшмидт!
- Падла ты косоносая... - подписывал Феликс.
Сигизмунд отбирал у пасынка листок и клал перед его носом новый.
- В знак признательности за наши добрые отношения...
- Ни хрена себе добрые! Он меня вчера после утрени зарезать хотел!
- В знак признательности за наши добрые отношения, Феликс! "Феликс" не пиши! Нет, ты что, нарочно это делаешь?! В знак признательности за наши добрые отношения хочу пригласить Вас на польский ужин...
- Таточка, а польский ужин - это когда все нахрюкаются и поют "Czerwony pas"?
- Да... То есть нет! Нет!
- Да я пишу уже! "Выучи песню, дурак, скоро тебе придется освоить весь польский фольклор".
- Да что же это за наказание-то такое?!
С двадцать третьего раза удалось-таки накатать приличную листоношу для Пруссии. Суть двух писем состояла в том, что Польша в лице Речи Посполитой в знак уважения и благоговения к своим добрым соседям приглашал пани Бранденбург и пана Пруссию в Кенигсберг на скромное торжество в семейном кругу по-польски. Сигизмунд вытянул конверт для Пруссии из-под носа Феликса, от счастья даже не углядев, что тот все-таки подписал: "Великому" от пана Лукашевича с глубоким, твердым и большим". Гонцы с письмами были отправлены немедленно, Сигизмунд ликовал, что сумел-таки воздействовать на неконтролируемого Польшу и вот-вот его коварные планы воплотятся в жизнь, Польша же надеялся, что ничего из этого не выйдет и ему не придется пить с немчурой на брудершафт и завывать с ними "Czerwony pas". Оставалось ждать ответа.
- Все, я сделал все, что ты хотел. Теперь убери саблю от моей шеи! И дай мне поесть, живодер!
- Счастье-то какое, люди добрые! Дайте ему ведро овса!
Отредактировано Polska (23 Апр 2012 15:54:24)
Поделиться325 Сен 2012 23:20:16
- Cogito, ergo sum
- Зарегистрирован: 21 Сен 2012
- Приглашений: 0
- Сообщений: 39
- Уважение: +3
- Позитив: +0
- Пол: Мужской
- Провел на форуме:
12 часов 32 минуты - Последний визит:
8 Сен 2013 19:31:22
Постоянное недовольство Гилберта с каждым днём только увеличивалось в размерах. Мало того, что он под постоянным наблюдением, ему не разрешают прибить нежеланных соседей, дак ещё и что-то решить за него хотят! Ну да, конечно, не дождётесь! И сколько не пытаетесь навязать — не получится.
Периодически посещали мысли как поковарнее расправиться с виновниками теперешней ситуации. Они приносили некое удовлетворение, но его было так мало, что следом за ним приходило разочарование. Судьба - штука коварная и отпускать никуда не собиралась, поэтому, когда до Пруссии таки добрались гонцы с помятым письмом, он был уверен, что радостных новостей эта весточка ему не принесёт. В подарок «достопочтенным» польским гражданам парень показал жест, который не предвещал ничего хорошего — провел пальцем по шее, издевательски улыбаясь, а потом просто потребовал свалить, пока он не применил силу. Слова и действия были прекрасным катализатором для возможностей подопечных Польши, поэтому уже через мгновение Гилберт и письмо остались в полном одиночестве.
- Что ещё этот недоумок придумал? - просматривая «яркую» подпись, Байльшмидт не удержался и отправил в сторону польского друга пару ласковых, прежде чем открыть конверт и углядеть его содержимое. Официальное культурное (в данном случае почти) письмо его даже удивило, и он усмехнулся, представляя как Феликс под жестким контролем со слезами на глазах выводит каждое слово в данном письмишке. А это как ничто другое приносило удовольствие — всё-таки в мире ещё существует справедливость!
Однако больше порадоваться было нечему. В письме Гилберта настойчиво приглашали в Кёнигсберг на ужин, явно не простой и явно не без лишних проблем.
- Что им всё время от меня нужно? Даже этого дурака заставили писать, грёбаный поляк! - остальное в объяснениях не нуждалось. Байльшмидт вообще не собирался отвечать на письмо: скомкал и выкинул его. Потом задумался, размечтался о самых дерзких возможностях, и желание прийти и поиздеваться над ними стало пересиливать его отвращение к своим названным соседям. В конце концов под тяжестью тяжких возможных аргументов весы перевалили за то, чтобы не просто написать ответ, а собственноручно пойти и силой выдворить этих новых хозяев. А уверенности в том, что в этот раз у него что-то получится, было хоть отбавляй.
Почти моментом приведя себя в порядок, Пруссия вылетел навстречу «приключениям», даже не представляя какие неприятности может ему принести этот званный ужин. А может и просто старался об этом не думать, а может... Гилберт помотал головой — дурацкие мысли в ней его напрягали, и винил он в этом всех, кого мог вспомнить.
Дорога была недолгой, но скучной. Спасали только представления о своих землях, ну, или о том, как Феликс в очередной раз получает от него Великого, и настроение заметно увеличивалось. Даже намеки на то, что погода обещала испортиться в конце-концов не принесли особого разочарования.
По приезду замок ждал его во всей своей красе: огромный, величественный.
«Он должен быть только мой! Мой!» - делить этакую удобную достопримечательность ни с кем не хотелось, особенно, с нынешними соседями, а ведь сейчас ещё с ними трапезничать и, может быть, выяснять отношения. Пруссия нервно оглядел строение, а потом заявил о своём визите всеми возможными методами. Слава богу, ему удалось привлечь внимание и оказаться внутри замка.
- Да, наконец-то! Вот он Я! - как можно громче и ярче извещая кого можно о своём приходе, Гилберт удовлетворенно вздохнул. Пусть знают.
